Папа боялся за меня, – Сергей Жадан о детстве и отце-коммунисте
Напав на Украину, одной из задач России было уничтожение нашей национальной идентичности. Поэтому важно понимание своей истории, преемственности поколений, связи с предками.
Об этом 24 Каналу рассказал украинский писатель и музыкант Сергей Жадан, добавив, что он всегда чувствовал свои исторические корни. К тому же понимает, откуда происходят его предки и почему пришли на территории, где впоследствии родились его дедушки и родители.
Смотрите также Они воюют с символами: Жадан объяснил, почему россияне так боятся Бандеры и других героев
Как Россия боролась против нашей истории
Несмотря на то, что Сергей Жадан рос в советские времена, связь между поколениями все равно чувствовал. Дедушка много рассказывал ему о Голодоморе 1933 – 1933 годов, который сам пережил. Он хорошо помнил вымершие села, колодцы, которые засыпали умершими крестьянами, случаи каннибализма.
Все это было частью моего детского сознания. Я слышал о раскулачивании моего прадедушки, о голоде 1940-х годов, об оккупации. Моя бабушка была медработницей в советской армии и дошла до Берлина,
– рассказал Жадан.
Поэтому опыт Второй мировой войны был в истории писателя и об этом он узнавал не из учебников. Несмотря на запрет тогдашней власти, удавалось организовывать рождественские ужины, ведь это было на уровне ДНК украинцев.
Отец Сергея Жадана входил в коммунистическую партию, хотя не был идейным коммунистом, его просто "приписали" к партии, как делали со многими в то время. Но дома он покрестил обоих своих детей, хотя не был особо религиозным человеком. Очевидно это "нить", которая соединяла его с бабушками и дедушками.
Когда я стал подростком между нами возникли определенные идеологические разногласия, потому что я активно интересовался украинской историей, а папа за меня боялся, переживал. Он советовал мне всего этого не делать. Но наши дискуссии никогда не перерастали в ссоры,
– вспомнил Жадан.
Однако интересно, что когда в 2014 году на Востоке появились россияне, его отец даже не сомневался в том, кто на нас напал.